Крупицы информации, известные общественности о ходе саммита в Женеве, уже дают основания для серьезного анализа с точки зрения психологии и этикета, уверена эксперт по этикету.
Уже заходя в виллу Ла-Гранж и рассаживаясь по приготовленным креслам, президент России Владимир Путин и американский лидер Джо Байден дали понять, кто есть кто, рассказала специалист по этикету Татьяна Баранова. Язык тела универсален для американской и российской культур, и уже по позам национальных лидеров в креслах можно раскрыть психологический подтекст грядущих переговоров. Путин расположился в кресле вольготно, оперся на пол обеими ногами и откинулся на спинку. Байден сидел прямо, забросив ногу за ногу.
"Путин явно себя чувствует уверенно в этой ситуации: он сидит в позе, которая показывает, что ему здесь вполне комфортно, что чувствует себя уверенно. Все это показывает, что ему здесь хорошо и комфортно", — цитирует Баранову РИА Новости.
Поза Байдена получилась более закрытой и напряженной, уверена эксперт. И хотя в его положении нет ничего крамольного или запретного, он невербально дает понять, что именно Путин в этих переговорах — тот, кто будет занимать позицию силы.
"Если смотреть на его позу - нога на ногу, то создается впечатление, что он не то чтобы зажат - мужчина может себе позволить сидеть нога на ногу в европейской западной культуре... Но на контрасте с Путиным кажется, что ему не так комфортно, как нашему лидеру", — констатировала Баранова.
Отдельного внимания и комментария заслужили шпаргалки, которые уже стали в соцсетях поводом для очередных шуток про деменцию американского лидера и "сонного Джо". Баранова уверила, что само по себе наличие шпаргалок и подсказок на переговорах такого высокого уровня — дело обыкновенное. Главное — не переборщить с их использованием и не создать впечатление, что Байден зачитывает свою позицию с бумажки.
Саммит РФ — США продолжает будоражить умы аналитиков, политиков и экспертов как в России, так и за рубежом. Вице-спикер Совфеда Константин Косачев заметил, что саммит в Женеве может стать поворотной точкой для всей парадигмы российско-американских отношений.